потребовав компенсировать ему моральный вред суммой 3 млн рублей за незаконное уголовное преследование, незаконное избрание меры пресечения и незаконное осуждение.
Он написал в иске об обыске в жилище, трех судебных заседаниях по неудовлетворенному ходатайству о мере пресечения, залоге в 100 тысяч рублей, 21 заседании суда в течение полугода разбирательства по уголовному делу, четырех — по апелляции, о личных переживаниях, из-за чего он испытывал постоянный стресс и стыд, стал плохо спать, появилась нервозность и сильные головные боли. Из-за попыток следователей его арестовать ухудшилось здоровье его матери, которая попала в больницу с гипертоническим кризом, что доставило ему дополнительные переживания.
Стресс усиливало также то, что знакомые стали негативно высказываться в его адрес, шутить, что он террорист.
Кроме того, указал Бушмелев, из-за уголовного преследования ему отказали в приеме на службу в войсках нацгвардии и в погранслужбе ФСБ, хотя после школы он мечтал связать свою жизнь с правоохранительными органами. Кроме того, из-за постоянных вызовов на следственные действия
он был вынужден уволиться с работы и не смог найти новую из-за включения его в список Росфинмониторинга в качестве лица, причастного к экстремистской деятельности.
Бушмелев думал о поступлении в церковную духовную семинарию, однако из-за уголовного преследования не смог получить благословение от высокопреосвященного владыки. Не состоялась свадьба.
Суд признал обоснованными только часть доводов истца — об уголовном преследовании как о психотравмирующем факторе, о заболевании матери и ущербе от внесения его фамилии в перечень Росфинмониторинга, из-за чего истец не мог трудоустроиться на постоянную работу и заработать средства для существования. В итоге размер компенсации был снижен до 200 тысяч рублей.
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
