В Сахаровском центре прошла пресс-конференция, посвященная сложностям, которые создают российские власти адвокатам в Крыму.
Участвовавшие в конференции адвокаты отметили, что на сегодняшний день полуостров фактически выведен из правового поля, стал закрытым полигоном для отработки методов давления на несогласных. В особенности давлению оказались подвержены крымские татары.
Как отметил крымский адвокат Эдем Семедляев, в отношении крымских татар зачастую действует логика презумпции вины.
Если крымский татарин ведет светский образ жизни — он непременно экстремист-сепаратист, если исповедует ислам, то рискует пополнить список тех, кого обвиняют в терроризме. Это спровоцировало зарождение нового движения. Крымские татары отчаянно отстаивают свои права, по максимуму используя методы ненасильственного сопротивления.
По мнению главы Крымской правозащитной полевой миссии Александры Крыленковой, давление происходит волнами. "Ситуация, с одной стороны, постоянно меняется, но, с другой стороны, остается стабильно плохой, — говорит Крыленкова. — Мы стараемся работать в плотном сотрудничестве с украинскими и российскими правозащитными организациями, потому что считаем все происходящее в Крыму общей проблемой, которую нужно решать на месте". Спектр правонарушений со стороны власти очень широк: от похищений, некоторые из которых оказались безвозвратными, до вызовов в Центр "Э" и запретов на собрания. Отдельно отметила Крыленкова давление на Меджлис.
В то же время, кроме очевидно политических заключенных и политически мотивированных дел, есть еще огромное количество людей, подвергшихся преследованиям за то, что они оказались вне правового статуса или же их правовой статус не нравится новым властям на полуострове.
Изначально Россия гарантировала всем жителям Крыма право на обладание российским паспортом. Но до 2014 года многие татары проживали в Крыму без украинского гражданства, многие до сих пор продолжают попытки вернуться на историческую родину из Узбекистана. Эти люди оказались в довольно тяжелой ситуации. Их активно депортируют, возбуждают на них административные дела и даже уголовные. Огромное количество проблем на границах с определением того, кто имеет право въехать на территорию полуострова, по мнению российских властей, а кто — нет.
С другой стороны, уменьшилось количество людей, преследуемых за нарушения закона о митингах, что отнюдь не означает, что власти стали мягче реагировать на попытки выражения независимого мнения. После прихода России на полуостров люди не сразу сориентировались, что правила собраний поменялись. Украинские правила были существенно мягче и граждане продолжали выходить на акции, посвященные, например, памяти о депортации крымских татар или Дню независимости Украины. На сегодняшний день в нарушении правил участия в массовых акциях чаще всего обвиняют пришедших поддержать или просто полюбопытствовавших, что происходит во время обысков и задержаний в доме соседей или друзей.
"Ребята собрались, чтобы просто посмотреть, что происходит у их знакомого или соседа. После чего сотрудники полиции в рупор сообщают им, что их действия незаконны и требуют разойтись. И, не дав времени даже, чтобы люди разошлись, сразу начали хватать. Все это на видео видно",
— рассказывает Эдем Семедляев. При этом, как отмечает адвокат, собравшиеся не устраивали массовых беспорядков и не участвовали ни в каких массовых акциях.
Сотрудники правоохранительных органов не утруждают себя даже надлежащим оформлением рапортов о задержании, часто не указывая даже даты составления протоколов.
Как рассказал адвокат Эмиль Курбединов,
по одному их таких дел в качестве свидетеля обвинения в суд пришел пожилой человек, несколько раз повторивший, что не видел никакого правонарушения. При выходе из магазина он был остановлен сотрудником полиции, который потребовал от него подписать свидетельский протокол, если он не хочет поехать в отделение полиции. Два других свидетеля по делу в суд не явились.
Гораздо больше стало преследуемых среди мусульман и проукраинских активистов. В частности, спецслужбы разрабатывают концепцию, согласно которой в различных регионах Крыма существуют якобы ячейки Хизб ут-Тахрир, включающие в себя по 4-5 человек.
Аресты проходят по географическому принципу. Сначала был арест "севастопольской ячейки", потом "бахчисарайская", "ялтинская", "алуштинская", последняя — "симферопольская". Участников "севастопольской ячейки" Северокавказский военный суд уже приговорил хоть и к минимальным, но все же срокам заключения.
Особо остро в последнее время встала проблема возбуждения дел против террористов. Местные правоохранители все чаще захватывают людей, приехавших с материковой территории Украины. Это отнюдь не всегда проукраинские активисты. Относительно недавно сотрудники ФСБ задержали некоего Захтеева, проживавшего раньше с женой в Львовской области, но еще при Украине переехавшего на полуостров.
В отношении некоторых задержанных вообще не ясно, как они оказались в Крыму, последняя связь с ними была на материковой Украине, и вдруг они оказались на фактически закрытом полуострове. Часто эти люди не знакомы между собой, несмотря на то, что проходят по одному делу. Неоднократно отмечалось, что в отношении подобных задержанных применяются пытки.
И все же из слов адвокатов и правозащитников складывается ощущение, что это не Крым стал полигоном отработки репрессий. Просто Крым не успел еще окончательно вписаться и смириться с пребыванием в составе России. Крымчане, и в особенности крымские татары, не успели признать и смириться с общероссийскими правилами поведения и повиновения. Как рассказал адвокат, сотрудники правоохранительных органов, приехавшие на работу из других регионов России, часто удивляются тому, насколько "много себе позволяют местные жители":
"Я приехал из Новосибирска, вы что тут совсем обнаглели?! Мы проводим свои мероприятия, а вы пришли, нас тут снимаете! Мы такого еще не видели, чтобы кто-то собирался и снимал нас на камеру! Вы не имеете права!"
— цитирует Эмиль Курбединов сотрудника полиции.
В своей попытке задавить протестные настроения власти натолкнусь на жесткое сопротивление местных, а также российских и украинских адвокатов. Вслед за своими подзащитными, несмотря на свой статус, адвокаты также стали подвергаться давлению.
"25 января наш коллега Николай Полозов был доставлен в управление ФСБ на допрос по уголовному делу заместителя председателя меджлиса Ильми Умерова, в котором он выступает в качестве адвоката",
— рассказал Семедляев.
Семедляев и Курбединов сразу выехали на помощь к своему российскому коллеге, но недалеко от Бахчисарая были задержаны по надуманному поводу сотрудниками ГИБДД. Вскоре подъехали сотрудники полиции в масках и задержали Курбединова. Спустя немного времени сотрудники вломились в офис адвокатов в Симферополе.
"Я сразу предупредил, что это офис адвокатов, что в данном помещении находится информация, содержащая адвокатскую тайну, во всех компьютерах, во всех делах, которые вы видите, вы не имеете права ковыряться. Кончено же, это было проигнорировано.
Изъяли нашу всю оргтехнику: ноутбуки, стационарные компьютеры, диктофоны, диски, флешки и даже роутер забрали, не знаю для чего. Просмотрели все наши кейсы с уголовными делами",
— рассказывает Семедляев.
Позже провели обыск на квартире Курбединова, которая также зарегистрирована официально как офис адвокатской конторы. Сотрудники правоохранительных органов ворвались в квартиру сразу вслед за адвокатами, выехавшими собирать материалы, характеризующие их задержанного коллегу. Из квартиры точно так же была изъята вся оргтехника.
Никакие увещевания о том, что действия сотрудников противоречат закону об адвокатской деятельности и адвокатском статусе, не подействовали.
Курбединову предъявили обвинение в том, что на его странице в социальной сети был обнаружен то ли перепост, то ли лайк записи о митинге в Симферополе. Как утверждает в своем заключении эксперт следователей, произошедший еще в 2013 году митинг был организован запрещенной в России, но не запрещенной в Украине Хизб ут-Тахрир. Адвокат получил 10 суток административного ареста за пропаганду экстремистской организации.
"Мы очень боялись, что эти 10 суток станут тайм-аутом для того, чтобы состряпать уголовное дела",
— говорят адвокаты. Активное вмешательство со стороны коллег из Украины и России, посла США в Украине Мари Йованович и Верховного представителя ЕС Федерики Могерини помогли освободить Курбединова.
"Все эти постановления на проведение обысков были выданы 13 января. Именно 13 января мы находились в городе Киеве, где проводили пресс-конференцию, на которой рассказывали о нарушениях прав человека в Крыму. И в этот же день сотрудники правоохранительных органов пошли в суд и получили данное постановление. Сегодня здесь проходит пресс-конференция, и какими это будет чревато для нас последствиями мы тоже не знаем", — рассказал Семедляев.
"Понятно, что оно (дело) крымское и по генезису, и по месту, где оно возникло, но и адвокатское тоже. И все российские адвокаты были этой историей обеспокоены и примерили ее на себя. Безусловно, каждый из нас может с таким столкнуться и в Москве, и в любой другой точке России",
— рассказал о реакции на произошедшее адвокат Илья Новиков.
По его мнению, арест стал фактически демонстрацией, своего рода пиар-акцией и подготовкой к чему-то более серьезному.
На сегодняшний день, по словам Новикова, у адвокатского сообщества руки связанны, и оно не может в полной мере противостоять давлению со стороны властей. "Даже такой авторитетный и мощный орган, как Федеральная палата адвокатов не имеет возможности напрямую вмешиваться в те или иные инциденты с участием адвокатов, пока не будут исчерпаны все средства на уровне региональных палат". Региональные же палаты оказались фактически бессильны перед произволом властей на местах. Госдума обещала принять законы, защищающие адвокатский статус, но пока самим защитникам приходится рассчитывать лишь на солидарность коллег.
"Ситуация в других регионах может быть более мягкая. В количественном отношении меньше случаев такого прямого давления на адвокатов путем ареста или обыска. Тем не менее те процессуальные правила, на основании которых было оказано давление на наших крымских коллег, они одинаковы по всей России. Проблема это не крымская. Нападения на адвокатов, избиения адвокатов, убийства адвокатов происходят во всех регионах России", — отметил Новиков.
Особенно много случаев нарушения прав адвоката и его подзащитного представители властей допускают "на своей территории". Часто адвокаты подвергаются обыскам и проверкам на входе и выходе из СИЗО, такие досмотры, просмотр переписки с подзащитным никак не предусмотрены законом. Наиболее упрямые сами становятся фигурантами уголовных дел.
"По закону при возбуждении уголовного дела на адвоката решение принимается на уровне начальника Следственного комитета региона, учитывая нашу вертикальность этой системы, это мало от чего защищает. Но по крайней мере защищает от какой-то мелкой личной мести со стороны низкого и среднего уровня сотрудников. Иных гарантий — нет". Обыски проходят на основании судебных решений, которые принимаются в общем потоке судебной рутины, а судьи крайне редко отказывают следователям.
"Есть конституционная норма о том, что адвокат не может быть допрошен по делу своего клиента. Но есть и способы это обойти", — говорит Новиков. В относительно мягкой ситуации, когда целью является не столько получение сведений от адвоката, сколько просто желание вывести его из дела, это обставляется обычно так: адвокат приезжает в Следственный комитет, и там до, или после, или вместо процессуального действия ему сообщают, что сейчас он будет допрошен. Адвокат вынужден отказаться от показаний, но поскольку протокол, содержащий отказ, уже есть, он не может участвовать в процессе иначе как в роли свидетеля. Подзащитный передается адвокату по назначению.
В то же время следствие редко прибегает к обыскам и задержаниям адвокатов. Получить информацию, составляющую адвокатскую тайну, гораздо проще оперативным путем, с помощью прослушки переговоров, негласных мероприятий. Адвоката вызывают на допрос с целью, чтобы он перестал защищать человека по конкретному делу.
Судя по всему, в отношении крымских адвокатов власти применяют именно запугивание. "Было постановление суда о проведении обыска от замминистра МВД. Поводом для проведения обыска была указана статья 205.5 ("Организация деятельности террористической организации"), то есть та статья, по которой я защищаю своих клиентов. Якобы в моем офисе и в моем доме имеются доказательства, относящиеся к этой статье. Какое это уголовное дело, ничего сказано не было", — рассказывает Курбединов.
"Адвокат — неприкосновенен. Если есть основания прикоснуться к адвокатской тайне, к его личности и любым другим обстоятельствам, связанным с его работой, — смотри пункт первый",
— говорит Каринна Москаленко, комиссар международной комиссии юристов, организации, которая специализируется на защите прав адвокатов.
Если адвокат совершает некие деяния, которые могут быть поставлены ему в вину, то он, по мнению Москаленко, сам становится объектом судебного разбирательства, но это никак не касается дел его подзащитного. Как адвокат он остается неприкосновенен, так же как и его досье, помещения, содержащие эти досье.
"Давайте обратимся к решениям Европейского суда по правам человека. Российские власти несколько лет пытались доказывать, что адвокат Ольга А., как она названа в решении суда по делу Ходорковского и Лебедева против России, якобы совершила недопустимые действия и должна быть лишена статуса",
— напоминает Москаленко. ЕСПЧ вынес отдельное решение по этому заявлению, отметив недопустимость обыска адвоката и осмотра документов, которые он выносит после беседы со своим подзащитным, обыск помещений, где работает адвокат, тем более найденная таким образом информация не может быть использована против подзащитного.
Повторения подобных эксцессов, как заявляет адвокат, "нельзя назвать иначе как злоупотреблением". "Европейский суд не предусматривает рассмотрения однотипных дел. Потому что это свидетельствует об одном: сколько бы государство ни рапортовало в Комитет министров о том, что оно исполнило решение Европейского суда, если повторяющиеся жалобы приходят туда, это означает, что Российская Федерация не выполняет своих обязательств", — говорит Москаленко.
Адвокат также призвала коллег обжаловать незаконные действия властей в международных инстанциях. Зачастую разбирательства в ЕСПЧ и других международных организациях заставляют российские органы власти "сдать назад". Тем более, когда власти начинают инспирировать дела против адвокатов.
"Мы прекрасно понимаем, что это акты запугивания. Они имеют свой успех, когда нас можно запугать", — подытожила Москаленко.
