Смерть кубинского мясника спровоцировала появление в публичном пространстве ряда комментариев о состоянии кубинской экономики, уровня ее развития, динамики, некоторые из которых, будучи весьма яркими, тем не менее не соответствуют действительности. На глаза попались, в частности, следующие утверждения.
1. Некоторые утверждения о параметрах кубинской экономики
1) Куба, ВВП на душу населения: $7,000. Соседнее Пуэрто-Рико: $29,000. Начинали с одного уровня...
В общем и целом смысл моего твита – что между соседними островами, которые в 1950-х были в одинаковой социально-экономической ситуации, за 60 лет возникла более чем четырехкратная (!!!) разница в уровне жизни...
Данные по ВВП на душу населения брать отсюда. И всё. А то умники всякие начали прыгать там "у вас неправильные цифры". Это у вас глаза на неправильном месте. Если по 2015 году напротив страны данных нет, то просто кликайте мышкой на страну – вам выдадут ее профиль с последним актуальным ВВП на душу, но они не сильно меняются по годам.
http://demchoice.livejournal.com/33308.html
2) С 1950 по 1958 год Куба занимала второе/третье места по доходам населения в Иберо-Америке, обгоняя Италию и более чем в 2 раза Испанию. Несмотря на маленькую площадь и всего 6,5 миллионов человек населения, в 1958 году Куба занимала 29 место среди мировых экономик, намного впереди всех стран Латинской Америки, Испании, Италии, Португалии.
http://antontbg.livejournal.com/79731.html
http://maxpark.com/community/politic/content/2245807
(Текст, из которого взята эта цитата, воспроизведен многократно, так что установить его первоначальный источник непросто).
3) Так вот я должна была сказать, что это вранье, потому что до 1959 года Куба была одна из самых богатых стран Латинской Америки ссамой высокой капитализацией фондового рынка. Чтобы было понятно, ее ВВП в 1959 году был больше подушевой, чем в Японии, ибольше подушевой, чем в Италии. Понятно, что Япония и Италия были тогда бедными странами, но, все-таки, речь шла о стране Латинской Америки. Он был больше, например, чем подушевой ВВП в таких американских штатах как Миссисипи или Южная Каролина.
http://echo.msk.ru/programs/code/1880836-echo/
Как уже было отмечено, эти утверждения не соответствуют действительности.
2. Почему эти утверждения неверны?
Начнем с первой серии цитат. Судя по приведенным в них цифрам, автор, очевидно, воспользовался данными по показателю ВВП на душу населения в долларах США в текущих ценах. По крайней мере, близкие к приведенным выше значения – 6790 и 28704 дол. соответственно – являются величинами, относящимися к Кубе и Пуэрто-Рико для последнего года (2013 г.) в базе данных Мирового банка.
Первая проблема с таким подходом состоит в том, что для серьезных международных сопоставлений показатели национальных счетов (ВВП, его составляющие и производные) в текущих ценах по рыночным обменным курсам неприемлемы – прежде всего по причине различной покупательной способности национальных валют на внутреннем рынке.
Во-вторых, в случае стран с неконвертируемой валютой и искусственно устанавливаемым властями валютным курсом получаемая таким образом оценка ВВП (ВВП на душу населения) не имеет какой-либо связи с реальностью. Именно с такой ситуацией мы сталкиваемся в случае с плановой экономикой и искусственно установленным валютным курсом на Кубе.
В-третьих, база данных Мирового банка по указанной выше ссылке содержит значения, начинающиеся только с 1960 г. Поэтому какие-либо утверждения о "социально-экономической ситуации в 1950-х годах", сделанные на основе данных такой базы, являются ничем иным, как авторской выдумкой.
В-четвертых, в реальной базе данных Мирового банка серия значений показателя ВВП на душу населения для Пуэрто-Рико начинается только с 1960 г., а для Кубы – лишь с 1970 г. Поэтому заявление о социально-экономическом состоянии Кубы в 1950-х годах, базирующееся в лучшем случае на данных 1970 г., характеризует не столько ситуацию в кубинской экономике, сколько автора такого утверждения.
Наконец, в 1970 г. (самом "древнем" году, для которого есть сопоставимые значения для обеих стран в базе данных Мирового банка) ВВП на душу населения на Кубе составлял 653 дол., а в Пуэрто-Рико – 1852 дол., т.е. почти втрое больше. Такое соотношение значений дает исчерпывающее представление об авторе, заявляющем о т.н. "одинаковости социально-экономической ситуации" в этих странах.
Для того, чтобы убедиться, насколько не соответствуют действительности утверждения второго источника, достаточно познакомиться с данными, заимствованными из работ лучшего мирового специалиста по международным экономическим сопоставлениям Ангуса Мэддисона.
Нетрудно видеть, что за исключением двух лет (1951 и 1952 гг.), для которых показатели дохода на душу населения на Кубе и в Португалии практически совпадают, в остальные годы Куба отставала от всех названных стран (Португалии, Испании, Италии), причем это отставание составляло от 15% до двух с лишним раз.
Судя по построению фразы "Несмотря на маленькую площадь и всего 6,5 миллионов человек населения, в 1958 году Куба занимала 29 место среди мировых экономик", речь в ней идет, очевидно, об абсолютных размерах экономики, измеряемых, как правило, показателем ВВП. Естественно, такая относительно небольшая страна, как Куба, в принципе не могла и не может занимать по этому показателю столь высокое место в мире. На самом деле в мировом рейтинге ВВП в 1958 г. Куба находилась на 52-м месте (из 140 стран). Если же в приведенной цитате подразумевался показатель не ВВП, а ВВП на душу населения, то по этому критерию Куба в 1958 г. была лишь на 51-м месте в мире.
Что касается третьего блока цитат, то они также являются необоснованными. До 1959 г. Куба не была "одной из самых богатых стран Латинской Америки", в 1959 г. ее ВВП на душу населения не был выше, чем в Италии или Японии. Он также не был выше, чем душевой доход в таких штатах США, как Миссисипи и Южной Каролине. (Кстати, для частей суверенных государств показатель ВВП в принципе не используется, вместо него применяется ВРП – валовой региональный продукт; для штатов США – GSP, gross state product, валовой продукт штата, ВПШ).
Кроме того, выбор для сравнений (как международных, так и исторических) самого этого года – 1959-го – указывает на недостаточное авторское внимание обсуждаемой проблеме. В самом деле, если отряды Кастро вошли в Гавану 1 января 1959 г., то это означает, что экономические итоги 1959 года являются результатами деятельности уже новой, а не прежней власти. Если же учесть, что весь предыдущий, 1958-й, год в стране шли развязанные повстанцами боевые действия, то они не могли не привести к ухудшению экономической ситуации. Поэтому последний относительно спокойный год накануне массового применения насилия на Кубе, – это 1957-й. Именно он и продемонстрировал наилучшие экономические результаты страны в докастровскую эпоху.
По данным таблицы 2 видно, что даже в 1957-м, наилучшем году по достигнутым экономическим результатам в докастровскую эпоху, Куба была заметно беднее и Италии, и Испании, и Португалии, и Японии и обоих упомянутых выше штатов США – Миссисипи и Южной Каролины. Куба была беднее девяти непосредственно латиноамериканских стран, по показателю ВВП на душу населения она занимала 10-е место среди 23 стран южнее Рио-Гранде. Кроме того, ее душевой доход был ниже и среднего показателя по всей Латинской Америке и даже ниже среднего показателя по всему миру. Таким образом, в 1957 г. Куба была относительно небогатым, среднеразвитым государством – и по стандартам Латинской Америки и по среднемировым стандартам.
3. Кастровская экономическая катастрофа на Кубе
Меняют ли эти факты неоднократно сделанный ранее принципиальный вывод об экономической катастрофе, устроенной Кастро на Кубе? Нет, ни в коей мере. Однако этот вывод становится по-настоящему обоснованным на базе не мифических, а реальных цифр.
В экономической истории Кубы последнего более чем столетия можно выделить шесть основных периодов:
1900-1929 гг. – период бурного экономического роста.
1929-1940 гг. – период тяжелейшего экономического кризиса, во время которого душевой ВВП упал на 26,3%.
1940-1957 гг. – период быстрого экономического роста, вызванного политикой массового привлечения иностранных, прежде всего американских, инвестиций, проводившейся администрациями Ф.Батисты; ВВП на душу населения за 17 лет фактически удвоился (рост на 99,2%).
1957-1985 гг. – период длительного (28 лет) медленного роста, фактически – стагнации, во время которого уровень душевого дохода увеличивался лишь на 0,8% ежегодно и за весь период поднялся только на 26,7%.
1985-1993 гг. – период экономической катастрофы, вызванной вначале сокращением, а затем и прекращением советских субсидий, а также дефолтом Кубы по внешнему долгу; ВВП на душу населения за 8 лет упал на 39,4%.
Начиная с 1993 г. – период ограниченных непоследовательных рыночных реформ, в результате которых за первые 15 лет их проведения (1993-2008 гг.) ВВП на душу населения вырос в два с лишним раза (на 103,7%).
В концентрированном виде характеристика этих основных периодов представлена в табл. 3.
Четвертый и пятый периоды взятые вместе (35-летний период с 1959 г. по 1993 г.) представляют собой период действия т.н. "классической" кастровской модели кубинской экономики. Главные итоги работы этой экономической модели в сравнении с тем, что происходило в некоторых других латиноамериканских странах, представлены в табл. 4.
Ее данные показывают, что в течение 35 лет ВВП на душу населения на Кубе не вырос. В пересчете он снижался ежегодно на 0,73%, так что в 1993 г. он оказался на 23,2% ниже, чем в 1957 г. – до развертывания "барбудос" боевых действий на острове и захвата ими власти на Кубе.
Даже в несчастном Гаити за тот же период времени среднегодовые темпы спада и кумулятивный экономический провал оказались, пусть и на ничтожную величину, но все же меньше, чем на Кубе.
За те же 35 лет находящаяся на соседнем карибском острове Доминиканская Республика, имевшая в 1957 г. душевой доход (1296 дол.) примерно вдвое ниже, чем на Кубе, увеличила его почти вдвое (на 97,4%) и обогнала Кубу по ВВП на душу населения почти на треть.
За то же время соседняя Коста-Рика, в 1957 г. имевшая ВВП на душу населения точно такой же, как и Куба (2406 дол.), более чем удвоила его (рост на 113,2%) и теперь имеет душевой доход, почти втрое более высокий, чем Куба.
В те же годы Пуэрто-Рико, имевшее в 1957 г. душевой доход примерно на 20% более высокий, чем Куба, увеличило его почти в четыре раза (на 288,9%) и в 1993-98 гг. опережало Кубу по этому показателю более чем в 6 раз (11542 и 1848 дол.).
За те же 35 лет страны Латинской Америки в целом увеличили свой ВВП на душу населения почти на 79%, а мир в целом – более чем вдвое. Если в 1957 г. кубинский душевой доход составлял чуть более 80% от среднего значения по Латинской Америки и 93% от среднемирового, то в 1994 г. он опустился до 34% и 35% соответственно.
4. Экономико-правовые модели Аристида, Мугабе, Кастро, Гайдара-Чубайса.
После того, как были коротко затронуты результаты работы кастровской экономико-правовой модели, можно сопоставить параметры катаклизмов, произведенных с помощью аналогичных моделей в разных странах мира. Для максимальной аккуратности сопоставлений в случае Кубы ограничимся 8-летним периодом наиболее острого экономического кризиса в 1985-93 гг.; в случае Гаити – 13-летней катастрофой 1991-2004 гг., неразрывно связанной с именем Ж.-Б.Аристида; в случае Зимбабве – экономическим крахом, организованным правительством Р.Мугабе в 1998-2008 гг.; в случае России – периодом "радикальных экономических реформ" в 1991-98 гг.
Нетрудно видеть, что результаты работы всех четырех авторских экономико-правовых моделей весьма схожи, причем по масштабам нанесения ущерба экономики аристидовская модель все же уступает трем другим. В то же время кастровская и гайдаро-чубайсовская экономико-правовые модели выступают в качестве трудно различимых близнецов, их параметры практически идентичны – с кумулятивным спадом экономической активности за 7-8 лет почти на 40% и среднегодовыми темпами ее сокращения в течение соответствующих периодов в 6-7% ежегодно.
Хотя кумулятивный спад, произведенный политикой Мугабе, оказался немного глубже, чем аналогичный результат Гайдара и Чубайса, но такой итог получился в Зимбабве в результате более длительного и настойчивого применения (10-летнего вместо 7-летнего в России) избранного политико-правового инструментария. Что же касается среднегодовой скорости уничтожения экономического потенциала, то все же следует признать, что ни Аристиду (-2,9%), ни Мугабе (-5,9%), ни даже Кастро (-6,1%) так и не удалось побить рекорд, установленный Гайдаром и Чубайсом в России (-6,9%).
Наконец, принципиальным отличием гайдаро-чубайсовской экономико-правовой модели от аристидовской, мугабевской и кастровской является ее необычная полифункциональность. Первые три модели сосредоточены на разрушении прежде всего экономических ресурсов стран, подвергшихся такого рода экспериментам. Им все же не удалось останавить рост населения, даже в условиях экономических катаклизмов численность жителей этих стран росла на 3-7-29%. В то же время гайдаро-чубайсовская модель оказалась на редкость эффективной в деле уничтожения не только экономических, но и демографических ресурсов страны – за годы ее применения произошло сокращение не только ВВП, но и численности населения России.
Тот факт, что итоги реализации кубинской и российской моделей оказались столь схожими, может оказаться неожиданным и не очень приятным сюрпризом одновременно как для сторонников Кастро, так и для сторонников Гайдара-Чубайса. Но подобие полученных результатов лишь отражает подобие примененных в обоих случаях мер – проведение интервенционистской политики в интересах бюрократической номенклатуры против интересов большинства членов общества. Гайдар не только на словах восхищался "уникальной фигурой в истории ХХ века", "великим политиком", "фигурой необычного масштаба", но и в практическом плане своими действиями, как видно, старался соответствовать своему кумиру. И, к несчастью для миллионов российских граждан, надо признать, это у него получилось.
! Орфография и стилистика автора сохранены
