"Я считаю Михаила Горбачева выдающимся политическим деятелем глобального уровня, но я никогда не прощу ему насилия в Тбилиси и в Вильнюсе", — пишет Виктор Корб.
Николай Подосокорский:
"Мое раннее детство совпало с эпохой Перестройки, и я благодарен Горбачеву за то, что рос уже не в тоталитарном государстве, которое, тем не менее, сейчас пытаются возродить. 1,5 года назад Горбачев иронично заметил, что Путин возомнил себя "полубогом или его заместителем по политической части". И эти его слова имеют особый вес, ведь, будучи генеральным секретарем ЦК КПСС, он обладал колоссальной властью, но, тем не менее, не захотел быть пожизненным тираном в ущерб развитию страны и ценой крови и массовых репрессий своих сограждан (у нынешних правителей таких моральных ограничителей нет — как заявил недавно певец режима Проханов: "Лучше Третья мировая война, чем Перестройка 2.0")".
"Хороший президент — тот кто не цепляется за трон, когда прошло его время, а уходит с миром, чтобы на пенсии рекламировать чемоданы и пиццу. Спасибо за перестройку, гласность и Берлинскую стену. За пятнадцать лет свободы и здоровых отношений с цивилизованным миром", — пишет Валерий Федотов.
Федор Крашенинников:
"Если я ничего не путаю, то это первый официальный портрет Михаила Сергеевича, который вывешивался после его избрания в 1985 году — ретушированный и без пятна.
Таким я его и запомнил.
После того, как последовательно умерли Брежнев, Андропов и Черненко, на новое лицо обращали внимание даже ученики младших классов.
Спасибо за ощущение свободы, за конец 80-х, за те прекрасные моменты, когда нашу страну любили во всем мире и мы впервые за многие годы были на стороне нормальных людей, а не упырей".
Денис Драгунский:
"СЕГОДНЯ ЮБИЛЕЙ МИХАИЛА СЕРГЕЕВИЧА ГОРБАЧЕВА, самого выдающегося руководителя России-СССР.
Потому что все руководители России-СССР, с незапамятных времен, с XII, а может, и с IX века, только и знали, что укрепляли свою личную, персональную, собственную власть. В этом смысле нет никакой разницы между Андреем Боголюбским, Иваном Грозным, Петром, Лениным, Сталиным и Брежневым. Для них для всех целью стремлений и главным фетишем было свое разбухшее, как гнойный мешок, самодержавное "я". Между собою и народом, между собою и Россией — они неизменно выбирали себя, истребляя людей и обвешиваясь званиями и золотыми погремушками орденов.
Горбачев был первым, для кого свобода народа (народов!!!) стала важнее, чем личный бронированный "ЗиЛ". Да, на этом пути у него были зигзаги, провалы, ужасные решения — но он был первый в России лидер свободы, первый в тысячелетней череде лидеров рабства.
Тем и славен будет в веках, простите".
"Я все равно буду помнить как он со товарищи пытались скрыть истинные размеры беды в Чернобыле. Как посылали детей в Киеве на Первомайскую демонстрацию, в то время как всех детей членов ЦК Украины и иже с ними срочно эвакуировали из города. У меня есть (не были, а есть) товарищи, работавшие на месте взрыва и давно уже нас покинувшие. По воле тех, кто знал, что произошло, но врал, врал, врал", — пишет Георгий Воскресенский.
Роман Попков:
"Переосмысление исторической роли Горбачева происходило у меня года с 2004-го или 2005-го, и это было довольно болезненной, но правильной, необходимой штукой.
85 лет старику — хороший повод про него вспомнить.
Историческая миссия Горбачева была в том, что он среди толпы невменяемых бонз в какой-то момент стал агентом здравого смысла. Всего-то навсего. А здравый смысл диктовал дать людям свободу, потому что время совсем поджимало, и другого выхода не было. Совсем не было".
"Я не поклонник Горбачева, он был тогда малодушным и непоследовательным, но и проблемы были неподъемными, у них не было оптимального решения. Их корни в безумном 17г. который предопределил все жертвы, будущий тупик 80-х и новые жертвы среди тех кто будет из него прорубаться…" — пишет Юлий Рыбаков.
Лилия Шевцова:
"В историю Горбачев, Ельцин и Путин войдут, как символы противоположных тенденций. Первый — как разрушитель самодержавия; остальные — как его реаниматоры. Правда, ирония в том, что Путин, пытаясь сохранить систему на плаву, только ускоряет процесс ее агонии — нельзя оживить то, что сгнило. Недавно Горбачев сказал: "Уверен, Россия должна вернуться к миру, мир должен повернуться к России. Россию и Европу разделить нельзя".
ОН в это верит. Будем верить и мы. Здоровья и драйва вам, М.С.!"
"Тбилиси — это Горбачев. Вильнюс — это Горбачев. Убийства и этнические чистки армян в Карабахе в мае-августе 91 года (операция "Кольцо") — это уже делалось армией по прямому приказу Горбачева как верховного главнокомандующего. Да и ГКЧП — в сущности — это тоже Горбачев, только он же их и предал, а это еще омерзительнее", — пишет Павел Шехтман.
Василий Головнин:
"Помню, как колотилось сердце, когда стоял за колонной в резиденции для высших визитеров в центре Токио. И вот — в пустоватом холле идет Горбачев с отстающей от него группой сопровождающих. Михал Сергеич, пару слов для ТАСС! Горбачев резко затормозил, не удивился, по-партийному протянул мне большую теплую ладонь и что-то такое сказал. Теперь уже совсем неважно что это была за белиберда. Сам факт потрясал — владыку полумира остановил малолетний репортер, и этого нахала немедленно не превратили в горстку пепла молнии с небес. Это было неимоверное ощущение свободы и веры в будущее. Кстати, в те конкретные далекие месяцы я вовсе не был поклонником Горбачева — считал его завертевшимся в интригах устаревшим аппаратчиком. Но какой был воздух свободы!"
Ярослав Бутаков:
"Многие обвиняли и обвиняют его в том, что он пытался силой удержать СССР от распада (события в Баку, Вильнюсе и другие). Однако давайте не забывать, что единоличной верховной власти при Политбюро не существовало. Ее в России возродил именно Ельцин, ориентируясь на идеалы царского самодержавия.
Не раз отмечали, что ново-огарёвский проект Союзного договора, который должны были подписать вместе с союзными также и автономные республики СССР, предполагал гораздо более глубокую степень дезинтеграции России, чем получившаяся в действительности.
На фоне последовательного федералиста Горбачёва Ельцин предстаёт централистом-державником, пытавшимся, путём отпуска на волю некоторых имперских окраин, сохранить сущностную основу прежней имперской модели.
Неуместны сетования некоторых о том, что, жаль мол, Ельцин не довёл до конца "августовскую революцию" 1991 года, не превратил Россию в подлинную федерацию, не провёл до конца декоммунизацию, не осуществил люстрацию… Извините, историческая роль Ельцина заключалась как раз таки в обратном! Это Горбачёв инициировал все эти процессы. А Ельцин, где только возможно, пытался повернуть стрелки исторических часов вспять, горькие плоды чего мы сейчас и пожинаем.
Когда Горбачёв дал старт процессам демократизации, он, очевидно, понимал, что потребуется целое поколение для того, чтобы выдвинуть новые управленческие кадры, не заражённые советскими "ценностями". И в этом коммунистическая партократия почувствовала для себя смертельную опасность. Она, под видом "ещё большей" демократии, ускорила процессы распада СССР, чтобы сохранить своё безраздельное господство на уровне союзных республик, в чём и преуспела.
Исключение составила Прибалтика, где сложились местные национально-демократические движения. Но именно то, что Прибалтика стала как бы знаменем этого процесса, создавало иллюзию, будто и везде его ведут национально-демократические силы, что было далеко не так".
Блогер Alexander Bumb:
"…Вот пример расхожего либерального штампа: Горбачев (Ельцин) дал свободу, а народ не принял (отверг, про***л). Так распространяется мифология, принципиально ни чем не отличимая от пропагандистской мифологии противоположного лагеря — типа "Путин — великий политик".
"Я ему очень благодарна, что он был в нужном месте в нужное время и активно посодействовал уничтожению Совка. То, что это у него случайно получилось — не имеет значения. Горбачёв хотел подрихтовать систему, сделать её более демократичной, но система была уже нежизнеспособна и стала рассыпаться от прикосновения первого же рихтовального инструмента с названием "гласность", — пишет Наталия Новожилова.
Кирилл Шулика:
"Во многом Горбачев действовал вынужденно. Ну, скажем, на холодную войну уже не было денег. Полки магазинов были пусты, поэтому и вышли из Афганистана войска. Идеологически Горбачев, конечно, не был Брежневым и Черненко, но это был такой молодой по тем временам коммунист с известными всем идеологическими установками. И свободы Горбачев не дал, свободы из него выбивали часто с кровью. А еще чаще многотысячными митингами. Не было бы ничего этого, была бы политика Брежнев-лайт с дальнейшим гниением системы.
Поэтому я считаю, что в историю вошел Ельцин, а Горбачев в нее попал в силу обстоятельств. Однако он историческая фигура и я вполне могу похвастать его книгой с автографом. Тем более на фоне нынешних Михаил Сергеевич вполне себе либеральный глава государства был. А все познается в сравнении".
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
